НАН Украины, Киев, 5 августа 2010
Протестантизм, религиозные свободы и демократия в современной Украине до сих пор не определились в отношениях, и взаимообвинения и взаимоопределения продолжаются. Судьба свободы и демократии в постсоветских странах оказалась слишком драматичной, чтобы можно было дать их исчерпывающую характеристику и определить влияние демократических процессов на процессе религиозные. Очевидно, Украина оказалась неспособной сознательно и решительно пойти по пути западных демократий и склоняется к «управляемой демократии», к отрицанию универсальных ценностей, проектированию новых партийно-церковных симфоний, к примату коллективистских форм организации общественной жизни. Подобная кентавристика, когда демократический фасад государства строится на попрании индивидуальных прав и свобод, когда демократическая риторика наполняется антидемократическим содержанием, имеет место и в религиозной среде, в настроениях церковников и даже в теологических акцентах.
Традиционно считалось, что протестанты являются сторонниками демократии. Однако, слабость современных западных демократий, их институциональный и моральный упадок, спровоцировали волну консервативной протестантской критики - за расширение общих прав на различные меньшинства (этнические, конфессиональные, сексуальные), за безграничный плюрализм и релятивизацию традиционных ценностей, за отказ от целевой поддержки собственных традиций ради диалога с другими и содействия их развитию. Демократия внутри Европы или христианского мира в целом - удовлетворяла протестантов, но распространение ее мягких норм на весь мир и глобализация демократии на фоне агрессивного роста других религий вызывают алармистские настроения и призывы к консервативной революции.
Исторически сложилось, что именно протестанты наиболее ревностно отстаивали религиозную свободу, декларировали неотъемлемое право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Но стоит заметить, что на практике имело место борьба за собственные свободы и за ограничение свобод для тех, кого религиозные общины считали еретиками, раскольниками, либералами и т.д. В отношениях религии и свободы можно найти три аспекта: свобода для религии, свобода в религии и свобода от религии. Речь идет о первом - свободе для протестантов как религиозных меньшинств, а два других всегда были под большим вопросом - вольнодумцы и неверующие находятся вне пространства свободы.
Большинство постсоветских протестантов заявляет о признании и первоочередноости фундаментального значение принципов свободы совести и автономии поместной церкви[i]. Однако эти традиционные положения сегодня подвергаются критике и активно обсуждаются (см. материалы Киевского симпозиума «Автономия поместной церкви»[ii].
Признавая свою подчиненность государству и его законам, протестанты акцентируют первоочередность выполнения Божьих законов и заветов. Обычно они ссылаются на текст Деяний 5:29. но сегодня усиливаются государственное давление и призывы способствовать укреплению государства, его обороноспособности (!), воссозданию тех национальных традиций, где именно этнические и политические факторы определяют специфику религиозной жизни.
Протестантское понимание свободы не лишено очерченности кругом таких понятий, как личная вера, христоцентризм, общее священство, церковная община, подотчетность обществу, лояльность государству, социальная активность, погружение во внутреннюю жизнь, революционный пафос реформ, отделение от государства, партнерство и союзы с политической властью, секуляризация, веротерпимость.
Свобода в протестантизме ограничена определенными противовесами. Лицо свободно от диктата общества, но - ради служения обществу, свободно от власти церковных институтов, но - ради братской жизни в церковном сообществе. Свобода как вспыхивает, так и сгорает в одно мгновение, когда надо ею воспользоваться ради Бога, подчинить ее высшему началу, использовать этот дар в акте свободной отдачи. Свобода воспринимается как ценность, но не высшая; она понимается, скорее, "инструментально", нежели онтологически, поэтому протестанты о свободе говорят преимущественно как о «свободе выбора».
Подобные интерпретации предусматривают, что моменты свободы, свободного выбора случаются чуть ли не ежедневно. Следовательно, отношения верующего с Богом всегда не зафиксированы, свободны, лишены четких формул и застывших форм. Некоторые протестанты подчиняют свою свободу традиции и сознательно лишаются личных отношений ради комфортной жизни внутри коллектива, что является типичным для фундаменталистских общин.
Многие современные протестанты используют свободу ради собственной реализации в обществе, достижения власти или богатства. Как известно, демократия дает шанс получить социальную позицию, но потом возникает соблазн закрепить ее недемократическим способом. Протестанты, которым удалось надолго закрепиться у власти, прошли интересную эволюцию. Так Александр Семченко, нынешний руководитель Всероссийского содружества евангельских христиан (ВСЕХ), в советское время отсидел в тюрьме за распространение нелегальных Библий, а сейчас дружит с кремлевскими руководителями, получает тендеры на такие мега-проекты как реконструкция Большого театра и строительство трассы Москва - Санкт- Петербург. Ради последней сегодня его бизнес-структура вырубает Химкинский лес и терроризирует местное население, экологов, журналистов. Подобные «епископы-лесорубы» (так их назвали журналисты) хорошо научились «рубить капусту», то есть получать сверхприбыли, пользуясь договоренностями с коррумпированной властью, или достигать властных вершин, торгуя интересами церкви, как это делает известный пятидесятнический епископ и украинофоб, Сергей Ряховский .
Сегодня стало модным называться не демократом, а государственником, ругать недостатки демократии, хвастаться стабильностью, вертикалью власти, управляемостью общества. Демонизация демократии и ее свобод искусственно поддерживается и в массовом сознании протестантов. В церквях шутят о "демоно-кратии" и ужасают друг друга нашествием гомосексуалов или преподаванием толерантности в школах.
Чего в действительности не хватает современным протестантам, так это теологической и интеллектуальной аргументации в пользу христианского понимания свободы, организации широких общественных дискуссий, совместной с учеными и политиками работы над совершенствованием демократии и ее свобод.
Протестантская церковь, которая всегда позиционировала себя в качестве народной, должен взять на себя часть ответственности за судьбу демократии и религиозной свободы, проявлять инициативу в конструктивных обсуждениях (хотя бы по примеру западных обществ протестантской большинства - что было бы прецедентом и хорошим примером для постсоветских единоверцев), вместо того , чтобы критиковать очевидные недостатки ее законодательного обеспечения или порока ее массового восприятия. Лучше совершенствовать демократию, пропитанную христианским духом, чем провоцировать соблазны ностальгии по тоталитаризму и другим социальными формами несвободы.
Автор: Михаил Черенков - проповедник, публицист, вице-президент миссии "Духовное возрождение", доктор философских наук.
[i]Социальная доктрина евангельских христиан Украины (Днепропетровск, 2009); Евангельские христиан-баптистов Украины (Киев, 1999); Социальная позиция протестантских церквей России (2009) и др.
[ii] Автономия поместной церкви. Материалы Первого симпозиум «взаимоотношения поместной церкви и союза» 6-7 декабря 2007 г. Киевская церковь «Дом Евангелия» / [редактор С.В. Санников и др.]. - Одесса, 2009. - 382 с.
