Игорь КАНТЕРОВ
Фото: Святилище культа крестов в Кинтана-Роо (Юкатан, Мексика) где живут потомки древнего народа индейцев майя
Культ
Не одно столетие слово "cult", состоящее из четырех букв, встречалось лишь в лексике историков религии, теологов, этнографов и не выходило за рамки сугубо научных изданий. Исключение составляет, пожалуй, политологическое использование термина "культ" (культ личности), в публицистике и пропаганде, адресованной широкой аудитории. Но уже в середине 1970-х гг. этот термин начинает прочно обосновываться во всех видах массмедиа, выносится в заглавия статей, очерков, теле- и радиопередач. При этом подавляющая часть материалов о культах имеет сенсационно-обличительную направленность.
В публикациях многих зарубежных исследователей НРД объясняются причины использования СМИ термина "культ" преимущественно, (а правильнее будет сказать исключительно) c негативным смысловым содержанием. Издателям падких до сенсаций журналов и газет слово "культ" сразу же пришлось по душе своей "краткостью, боевитостью и эмоциональностью".24 К тому же его и без того негативная коннотация могла без особого труда быть усилена такими словосочетаниями как " самоубийственный культ" и " дьявольский культ". В рекордно быстрые сроки понятие "культ" стало массово использоваться в качестве клише, начинка которого непременно включала в себя "типичные признаки" культа. Приведем некоторые из них: культы занимаются сомнительной, а чаще всего преступной деятельностью; они вовлекают своих последователей посредством обмана и лживых посулов; во главе культов стоят могущественные и беспринципные лидеры, преследующие корыстные цели и манипулирующие сознанием приверженцев культов, нанося вред их психике, разрушая семьи. Реальность таких характеристик обычно подтверждается рассказами о печальных и трагических судьбах оказавшихся вовлеченными в культы. Обычно такая роль отводится бывшим членам разных новых религиозных движений. И как бы академические исследователи не протестовали против подобных упрощенческих оценок ... "ни один журналист не станет занимать ценное пространство заголовков публикаций громоздким термином "новые религиозные движения". Конечной целью журналистов - писать статьи, и, стало быть, повышать свою репутацию и добывать себе средства существования. Взвешенность и объективность даже могут мешать достижению таких целей".25Внедрение средствами массовой информации негативных ассоциаций, связанных с неорелигиозными группами, оказывало существенную поддержку их оппонентам. Обличительно- сенсационные публикации светских изданий о той или иной разновидности НРД обычно перепечатывались в религиозных изданиях, традиционно критически относящихся к появлению сект и культов.
Терминологическую путаницу, царящую сегодня в классификации религиозных меньшинств (и не только их одних) ошибочно считать исключительно порождением наших дней, отражением немощи теологов, религиоведов и социологов религии, их неспособности выработать категориальный аппарат, адекватно передающий сущностные характеристики религиозного образования или группы таковых.
Ряд исследователей указывает на глубокие корни, существование у негативных коннотаций, современной "массовой версии" термина "культ". Их обнаруживают еще в дискуссиях, начавшихся во второй половине ХVIII в. и продолжавшихся в последующем веке главным образом в Германии вокруг соотношения Ветхого и Нового Завета. В поле зрения сторонников такой точки зрения попадают труды немецких философов, в которых содержатся трактовки термина "культ", отличавшиеся от общепринятых и впоследствии существенно повлиявшие на утвердившееся в протестантской теологии функциональное значение рассматриваемого термина. При этом чаще всего упоминаются Георг Вильгельм Фридрих Гегель, а также Юлиус Вельгаузен, Гуго Грессман и Герман Гункель, стоявшие у истоков направления "библейского критицизма".
Термин "культ" имеет продолжительную, интересную и весьма поучительную историю существования, во время которого менялось как смысловое значение термина, так и сфера его применения. Широкое распространение слово "культ" получает в ХIХ веке и используется главным образом в теологических трактатах для обозначения обрядовой практики определенного религиозного течения. Существенное влияние на последующие трансформации смысла рассматриваемого термина оказали труды Гегеля и особенно воззрения видных представителей исторической школы исследователей христианства - Б. Бауэра и Д. Штрауса.
Согласно Гегелю, в теоретическом постижении Бога еще сохраняется абстрактное единство субъекта и объекта веры, а " в культе я стою по одну сторону, Бог - по другую, и определение заключается в том, чтобы я был в Боге, а Бог во мне и чтобы было создано это конкретное единство".26 В то же время своим диалектическим методом и ранними исследованиями Библии он дал импульс критическому изучению, как Священного Писания, так и христианства в целом. Находившиеся под влиянием этого импульса младогегельянец Б. Бауэр рассматривает христианство и Новый Завет как продукты греко-римской культуры. В отличие от них в иудаизме и Ветхом Завете преобладает культ веры предков. Таким образом, термин "культ" в философии религии, затем и трудах некоторых теологов начинает приобретать негативный оттенок, трактоваться как разновидность "мертвой религии" или "формального обрядоверия", находящегося в разительных контрастах с живой и динамичной христианской верой.
В ранних теологических статьях (1793- 1800 гг.) немецкий философ противопоставлял иудаизм христианству, и это, полагают некоторые интерпретаторы его взглядов, дает основание подозревать раннего Гегеля в антисемитизме. "Гегель считал, что немцы совершили громадную ошибку, когда приняли христианство. Конечно, признавал он, Иисус был необычным евреем; тем не менее, Гегель недвусмысленно сетовал на "рабское" и, в сущности, жизнеотвергающее влияние евреев на немецкое общество".27В работах позднего периода, прежде всего в "Философии религии", Гегель детально исследует понятие культа во всеоружии тщательно разработанного им диалектического метода. Рабство и страх, образующие стержень религий Ближнего Востока, в том числе и иудаизма, теперь осмысливаются как ступени самосознания, рефлексии в себе и свободы, которая, однако, существует без всеобщего распространения и разумности. Да и связанность иудейской религии исключительно с одной национальностью, как поясняет Гегель, лишь внешне выступает как противоречащая " ...представлению, что Бог постигается только во всеобщей мысли, а не в каком - то частном определении".28 Отмеченный изъян компенсируется тем, что "... сознание иудейского народа поднимается до всеобщности - это выражено во многих местах Ветхого завета... Все народы должны чтить Бога. Особенно у позднейших пророков эта всеобщность выступает как высшее требование".29 С представлением Бога как господина связано то, что иудейский народ полностью отдался служению Богу; этим объясняется также и та достойная удивления стойкость, которая была не фанатизмом обращения, как в магометанстве, уже очищенном от национальности и признающем только верующего, а фанатизмом упрямства; она зиждется только на абстракции Единого Господа; мысль напрочь привязана к этому единству, которое является абсолютным авторитетом".30
К несомненным заслугам Гегеля следует отнести выявление и скрупулезное исследование содержательной стороны культа, а также выполняемых им функций. Культ, по Гегелю,- это прежде всего отношение конечного к бесконечному, субъективного к абсолютному, индивида к Богу. Пребывая в несовершенной форме, конечное в своей обособленности осознает себя как ничтожность, а предмет свой - как абсолютное. " Здесь обнаруживается прежде всего такое отношение к абсолютному объекту, которое основано на страхе, так как единичное сознает, что по сравнению с абсолютным объектом оно - лишь акциденция, нечто преходящее обреченное на исчезновение".31
Называя такое понимание культа не истинным, свойственным "естественным религиям", Гегель полагает, что в христианстве наступает "... единство, примирение, восстановление субъекта и его самосознания, позитивное чувство причастности к абсолютному и единение с ним, и составляет сферу культа".32 Отныне культ уже охватывает всю совокупность внутренних и внешних действий, цель которых - восстановление упомянутого единства.
Включая в понятие "культ" субъективный фактор - "внутреннюю деятельность души"- Гегель отмечает узость и ограниченность бытующего сведения культа к внешним, публичным действиям, не ведущим к внутреннему преобразованию духа и души. Христианство избавляется от такой односторонности. В его понятие "культ" включаются не только церковные обряды и обязанности, но и "спасение как чисто внутренний процесс, как последовательность ступеней в деятельности души, вообще как движение, которое происходит и должно происходить в душе".33
В стремлении Гегеля максимально приблизить понимание культа к субъекту веры явственно проступает неудовлетворенность низведением отношения к Богу до уровня примитивной ритуалистики, обесценивающей роль религиозного сознания в постижении Всевышнего. Убедительно показывая духовную бедность одного лишь внешнего поклонения Абсолюта, Гегель в то же время расценивал как проявление односторонности подхода, "... который постигает религию как нечто только субъективное и превращает субъективную ее сторону в единственную. Здесь культ совершенно оголен, пуст, его действование - лишь движение, не трогающееся с места, его направленность к Богу - отношение к нулю, стрельба наугад". 34. "Культ содержит по существу человеческие действия, наслаждения, уверения подтверждения и доказательства чего- то высшего, однако подобные определенные действия, подобные действительные наслаждения и уверения не могут иметь место там, где они лишены объективного, объединяющего момента..." 35.
Таким образом, Гегелем выстраивается сбалансированная философско-религиозная структура культа, в которой обе ее составные части (объективная и субъективная) взаимно дополняют и обогащают друг друга. Улавливая болезненное для веры массовое восприятие культа только лишь как поклонение внешнему объекту, Гегель стремится устранить этот перекос путем раскрытия значения духовной составляющей культовой практики. Однако предлагаемая им процедура "субъективациии культа", наполненная глубокими и методологически продуктивными мыслями, несет на себе отпечаток умозрительности. Гегелевское понимание диалектического единства субъективной и объективной сторон культа - это исполненный в форме философско-религиозной рефлексии идеальный (и, в сущности, утопический) вариант соединения внешнего и внутреннего компонентов культа. Более заметно умозрительность и схематичность проступают в изложении великим немецким философом выхода культа вовне - в мирскую жизнь. Здесь культ, обретающий в Боге основу жизни, по своему содержанию и функциям фактически становится тождественным религии.36
Однако, как уже отмечалось, влияние Гегеля на возникновение негативного смысла термина "культ" если и связывается, то не с его грандиозным по замыслу проектом преодоления односторонности понимания, а с его ранними теологическими работами. А в них, повторим, религиозный культ трактуется как один из способов формирования у человека несамостоятельности, зависимости от внешних сил.
Сложные и причудливые метаморфозы, происходившие c термином "культ" на протяжении почти целого столетия дают основания исследователям феномена НРД сделать вывод о том, что уже в середине и второй половине ХIХ в. слово "культ" в целом и в теологическом применении становится обремененным негативной коннотацией. Он начинает символизировать форму "мертвой" религии или " формального ритуализма", контрастирующих с энергией пророческих движений и спонтанностью веры".37
Основатели и сторонники "библейского критицизма" утверждали, что Пятикнижие - это главным образом литературное произведение древности, и в нем, как в литературном творчестве древнего Ближнего Востока, типичное, традиция, включая культ мирских и духовных властителей, всегда были важнее индивидуального новаторства. В работе "Введение в Историю Древних Евреев" (1878) Юлиус Вельгаузен, противопоставлял иудаизм (Ветхий Завет), сердцевину которого образует культ патриархов и жрецов, христианству (Новому Завету). Столь радикальные выводы послужили основанием для обвинения Вельгаузена в антисемитизме.
Г. Гункель и Г. Грессман рассматривали содержание литургических текстов Ветхого Завета, включая Псалмы в контексте культовых ритуалов евреев. Отсюда делался вывод, согласно которому первоочередная задача исследователя состоит в том, чтобы выявлять и изучать наличествующие в Пятикнижии, в Танахе жанры и определять их "место в жизни".
В первой половине ХХ в. эта тенденция начинает трансформироваться в новое, ранее неизвестное смысловое значение термина "культ". Он все чаще используется для обозначения типов религиозных объединений, вероучение и обрядовая практика которых находится в радикальных противоречиях с "историческим" (библейским) христианством.38
В нашей стране и за рубежом термин " культ" чаще всего используется для обозначения опасных религиозных групп, вербующих людей при помощи "зомбирования"- набора приемов психологической обработки, превращающих человека в безропотное и послушное орудие воли вербовщиков. Изначально слово "культ" связывался исключительно с латинским словом "cultus", которое дословно означает "поклоняться" или "почитать" что - либо. Но уже в середине ХIХ в. в Оксфордском словаре английского языка это слово стало обозначать обособленные религиозные группы. Тем не менее, это новое смысловое значение не вошло в лексикон крупных религиозных течений - православия, католицизма, протестантизма. И лишь в начале ХХ в. появляются публикации, авторы которых исследуют культы как особую форму религиозных объединений. Одним из первых таких исследований была книга Уильяма Ирвина "Своевременное предупреждение" (1917), позже переименованная в "Ересь разоблачена" (1919). В ней культы характеризуются с теологических позиций ортодоксального протестантизма как опасная ересь, отвергающая "великую правду Писания" и натягивающая "завесу между нуждающимся человеком и ожидающим Богом".39
Продолжение следует
24 Barret David. V. The new believers. Sects, "сults" and alternative religions. New York. 2001.
25 Там же.
26 Гегель Георг Вильгельм Фридрих. Философия религии. Т. 1. М., 1975.C. 371.
27 Hexham Irving and Poewe Karla. New religions as Global Cultures. University of Calgary press.1997. P.31.
28 Гегель Георг Вильгельм Фридрих. Философия религии. Т. 2. С.113.
29 Там же. С.114.
30 Гегель Георг Вильгельм Фридрих. Философия религии. Т. 1. М., 1975.C. 257.
31 Там же.
32 Там же.
33 Там же. C. 258.
34.Там же.
35 Там 259.
36 Hexham Irving and Poewe Karla. New religions as Global Cultures. P. 31.
37 Там же.
38. Макдауэлл Д., Cтюарт Д. Обманщики. М.,1993. C. 9- 10.
39 Barret David. V. The new believers. Sects, "сults" and alternative religions. New York. 2001. P.20.
