Артем МЕЛЬНИКОВ
В продолжение слушания в Горно-Алтайском городском суде уголовного дела Калистратова, 20 января 2011 года было продолжено начатое накануне исследование постановления Европейского суда по правам человека по делу Московской общины Свидетелей Иеговы. Исследование выглядело принципиальным ввиду того, что процесс по делу Александра Калистратова имеет много общего с процессом по делу Московской общины:
- - Головинский суд также исследовал литературу Свидетелей Иеговы. Около 14 дней судебного заседания в ходе того процесса были полностью посвящены обсуждению Священного Писания, хотя надо отметить, что в Горно-Алтайске Библия не обсуждается столь активно;
- - Назначенная судом психолого-лингвистическая экспертиза, полученная в рамках Головинского процесса, содержала ссылки на 205 библейских вопросов, многие из которых зачитывались и обсуждались на стадии исследования доказательств по делу;
- - Как и в Горно-Алтайске, Головинский суд исследовал публикации Свидетелей Иеговы на предмет содержания в них взглядов и идей, якобы подрывающих уважение к другим религиям. При этом Европейский суд отметил, что «никаких решений о признании граждан виновными в совершении уголовно наказуемых деяний, связанных с данной литературой, не было вынесено ни в Российской Федерации, ни в других странах со схожим законодательством».
Сторона защиты продолжила обсуждение постановления ЕСПЧ по делу «Религиозная община Свидетелей Иеговы в г. Москве против Российской Федерации". В постановлении ЕСПЧ отмечено, что Свидетели Иеговы являются «известной христианской религией» и с момента своего возникновения в конце девятнадцатого века активно действуют во многих странах мира, в т.ч. во всех европейских странах, являющихся членами Совета Европы, и "в этих странах им было предоставлено разрешение исповедовать свою религию сообща с другими, хотя они, возможно, и сталкивались с затягиванием и трудностями в процессе получения официального признания". В связи с этим и другими установленными обстоятельствами, Европейский суд пришел к выводу, что «всеобъемлющий запрет деятельности религиозной общины, принадлежащей к известной христианской религии, является чрезвычайным событием».
Ранее, в заседании Горно-Алтайского суда по ходатайству прокурора исследовалось заключение Кемеровского государственного университет (КемГУ) материалов журнала «Пробудитесь!» от 22 октября 2000 года, где внимание экспертов и обвинения привлекло высказывание упомянутого в тексте мужчины, сказавшего следующее: "Основываясь на знании Библии, я решил во что бы то ни стало придерживаться нейтралитета в отношении дел мира, что означало отказ от службы в Советской армии". Такое выражение личного мнения специалисты КемГУ расценили, как высказывание, в котором "содержится побуждение к отказу от исполнения гражданских обязанностей, связанных с военной службой". На этого вывода судьей горно-алтайского городского суда Беспаловой весь журнал был признан "экстремистским материалом". В связи с этим сторона защиты обратила внимание на интересный вывод Европейского суда о том, что «религиозное наставление об отказе от воинской службы полностью соответствует российскому законодательству, и в ходе судебного процесса по делу Общины не было представлено сведений ни об одном случае незаконного отказа кого-либо из членов Общины-заявителя от альтернативной гражданской службы". Таким образом, налицо отсутствие убедительных доказательств того, что Свидетели Иеговы и их публикации побуждают к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей.
Однако, у стороны защиты вызывает недоумение то обстоятельство, что нелепый вывод специалистов КемГУ о наличии в журнале упоминания о побуждениях к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей, следователь прокуратуры сделал основанием для ещё более нелепого вывода о том, что этот журнал разжигает "религиозную ненависть".
Несколько раз в процессе по делу Калистратова упоминалось имя Александра Дворкина. Местные православные священнослужители, давая показания в суде, поясняли, что почерпнули все свои знания о Свидетелях Иеговы исключительно из его публикаций. Одно из произведений этого одиозного персонажа было даже упомянуто при перечислении методологических материалов в заключении психолого-религиоведческого исследования от 18 декабря 2008 года Горно-Алтайского государственного университета (выполнено Ю.В. Хвастуновой, М.П. Долговых). Практика использования сочинений Дворкина в России, как оснований для судебных выводов не нова. Так, в постановлении Европейского суда по делу "Кузнецов и другие против Российской Федерации" содержится ссылка на письмо помощника Генерального прокурора Е. Г. Чуганова в адрес председателя Комиссии по правам человека при Губернаторе Челябинской области. В данном письме, которое получило широкое распространение, давалась рекомендация "использовать в качестве справочного материала о деятельности Свидетелей Иеговы книги А. Дворкина "Введение в сектоведение" и пособия, подготовленного Миссионерским отделом Московской патриархии [Русской Православной Церкви], "Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера".
Относительно этой литературы Уполномоченный по правам человека Олег Миронов 1 декабря 2000 года направил в адрес Генерального прокурора Российской Федерации Устинова письмо, в котором говорилось, что указанный справочный материал "имеет ярко выраженный конфессионально-обличительный характер, выражает мнение одной религиозной организации о другой и всем своим содержанием направлена на доказательство "истинности" одной и "ложности" другой религии". Кроме того, в письме проводилась причинно-следственная связь между использованием подобных заведомо антирелигиозных публикаций с возрастающей религиозной нетерпимостью: "Например, в г. Челябинске при рассмотрении иска местного объединения Свидетелей Иеговы к председателю областной Комиссии по правам человека Е.В. Гориной, последней постоянно делались ссылки на книгу Дворкина, как на рекомендованное Прокуратурой пособие, в котором можно почерпнуть достоверные сведения о деятельности т.н. деструктивных сект, в том числе и объединения Свидетелей Иеговы. Тем самым оправдывалась чрезмерно жесткая линия поведения городских властей в отношении Свидетелей Иеговы, в частности, разгон с помощью милиции молитвенного собрания верующих, проводимого в арендуемом ими на протяжении длительного времени помещении".
Использование такого рода псевдонаучных и конфессионально пристрастных публикаций как основания для исследовательской деятельности экспертов, возведение идеологической беллетристики в ранг справочных пособий, гарантирует получение ошибочных и абсурдных выводов. Именно это и произошло в Горно-Алтайском случае.
Примечательно то, что в материалах уголовного дела накопилось уже достаточно много информации об учении Свидетелей Иеговы, отношение к которому высказывали и некоторые свидетели стороны обвинения — православные священники. Суть показаний последник сводилась исключительно к их негативному отношению к вероучению Свидетелей. То же самое наблюдается и в обвинительном заключении, где вместо каки—либо фактов, следователь изложил собственные представления о том, какая вера, по его мнению, является истинной, а какая нет. Здесь имеет смысл напомнить, что в своем постановлении по делу "Мануссакис и другие против Греции", Европейский суд отметил: "Право на свободу религии, как оно гарантируется Конвенцией, исключает оценку государством легитимности религиозных вероисповеданий или способов их выражения".
После обеденного перерыва судебные приставы обеспечили явку свидетеля, выступавшего в качестве понятого во время обыска в доме Алексея Кандаракова. По словам этого свидетеля, в то время, когда он вместе с оперативными работниками вошёл в квартиру Кандаракова, там уже находился следователь прокуроры, а на компьютерном столике располагалась большая стопка библейской литературы. Свидетель сообщил, что хозяин дома был очень удивлен сообщению сотрудников правоохранительных органов о наличии у него запрещенной литературы, при этом пояснив, что это его личные экземпляры. В итоге, у хозяина квартиры было изъято 6—8 публикаций, но точных названия свидетель указать он не мог, так как в его присутствии литературу не упаковывали и не опечатывали. Протокол он подписал не читая протокол, а когда уходил, что в квартире Кандаракова оставались следователь и оперативные работники.
В настоящем заседании свидетелю был предъявлен свидетелю для обозрения протокол, который он подписал: адвокат обратил внимание суда на то, что он написан двумя разными чернилами, где отличается тот фрагмент записи, где речь идет об упаковке литературы, ее опечатании и скреплении подписями понятых. Внимательно ознакомившись с данным документом, судья самостоятельно обратила внимание на то, что в нем говорится о трех изъятых публикациях, а не 6—8, как утверждал свидетель. В ответ на это свидетель с уверенностью заявил, что в ходе обыска было изъято вне всяких сомнений большее количество публикаций, чем то, которое указано в протоколе. Таким образом, прозвучавшие свидетельские показания этого свидетеля и второго понятого, допрошенного ранее, дают основания сомневаться в том, что литература, указанная в обвинительном заключении, была действительно изъята именно у Кандаракова.
